Действуют:

Дед.

Монтер.

Старшина.

 

Комната. В центре – колченогий стол без скатерти, сундук с коваными углами. Под потолком горит лампочка без абажура. Вдоль стены – огромный, во всю комнату, шкаф. На двери – множество засовов.

На сундуке возле стола сидит Дед. Он что-то пишет, царапая пером бумагу.

 

Дед. Находясь в здравом уме и доброй памяти, завещаю сынам моим Егору, Николаю и Прохору… (после паузы) шиш с маслом! Дочерям моим Ольге, Елене и Степаниде… (после паузы) дулю под нос! Внукам моим Василию, Павлу, Петру, Вере, Эльвире – тьфу! – Софье, а также всем еще не родившимся… (после паузы) фигу с маслом! Все свое имущество, и одежду, и мебель, и кухонные принадлежности завещаю… (После паузы.) Как дойду до этого места, так никого не остается. (Встает из-за стола, подходит к шкафу, обнимает его руками.) Кому завещать? Кому оставить накопленное? Копейка к копейке. Гвоздок к гвоздку. Хоть соседям отдавай. Хоть первому встречному родственнику. (Достает из кармана записную книжку, листает.) Антошкин… (после паузы) не заслужил. Борисов – обойдется. Васильев… А он мне оставил? (Лихорадочно листает книжку.) Не дам. Не получит. Перебьется. Не дождетесь у меня! (Захлопывает книжку, бегает по комнате.) Народу-то на земле! Народу! По радио говорили – три мильярда. А завещать некому! (Горько.) Дожили…

Стук в дверь.

(Испуганно.) Кто там?

Голос монтера. Монтер.

Дед (подозрительно). Какой еще монтер?

Голос монтера. Из ЖЭКа. Вызывали?

Дед. Номер?

Голос монтера. Чего?

Дед. Номер ЖЭКа?

Голос монтера. Шестнадцать.

Дед. Фамилия управляющего?

Голос монтера. Дед! Ты меня не дразни – уйду.

Дед. Опять вызову.

Голос монтера. А я не приду.

Дед. Придешь. Куда ты у меня денешься. Фамилия?

Голос монтера. Чья?

Дед. Техника-смотрителя.

Голос монтера. Степанов.

Дед (неохотно). Верно. (Начинает отодвигать засовы и при этом задает вопросы – по одному на каждый засов.) Как он выглядит?

Голос монтера. Низенький, толстенький, с усами.

Дед. Блондин, брюнет?

Голос монтера. Лысый.

Дед (в щель). Когда я тебя вызывал?

Голос монтера. Утром.

Дед. Чего сразу не пришел?

Голос монтера. В милиции задержали.

Дед (перепугавшись, старается закрыть дверь). Где?!

Монтер (поставил ногу в щель). В милиции. (Входит, оттирая деда от двери.) Здорово, дед! Чего звал?

Дед. Я не звал.

Монтер. Как не звал? В жэк звонил?

Дед. Звонил.

Монтер. А чего звонил?

Дед. Поздоровкаться.

Монтер. Дед, ты меня не дразни. Я сегодня от милиции дерганый.

Дед. А ты, сынок, иди домой. Ляг, поспи.

Монтер. Я, дед, не умею – поспи. Я, дед, умею – проспись. А не с чего. Не заработал. Целый день в милиции. Ну, говори, что чинить?

Дед (робко). Утюжок.

Монтер. Утюжок?

Дед. Ага. Как воткну – искры сыплются.

Монтер. Тащи!

Дед. А он в шкафу.

Монтер. Тащи из шкафа.

Дед (мнется). Тебе, сынок, никуда не надо? А то возьми да сходи.

Монтер. Никуда мне не надо. Не с чего. Не заработал.

Дед. Тогда стой вот тут, у двери. Стой – с места не сходи. Понял?

Монтер (не понимая). Понял…

Дед. А я мигом. (Достает связку ключей, открывает шкаф, ныряет с головой – и сразу обратно.) Стоишь?

Монтер. Стою.

Дед. И стой. (Ныряет опять, кричит оттуда.) Стоишь?

Монтер. Стою-стою. Во пужливый!

Дед (выныривает с утюгом в руках). Вот он!

Монтер. Хороший утюг. Где покупал?

Дед. Подарок, сынок. Как на пенсию спровадили, утюг подарили, сволочи. Сиди дома, гладь штаны.

Монтер. Что ж ты их ругаешь?

Дед. Да он электричества жрет – денег не напасешься. Нарочно подсунули. Для издевательства.

Монтер. Ну-ка дай.

Дед (отдает с неохотой). Смотри не поломай.

Монтер. Здрасте! Он и так ломаный. Во, вилка болтается. Это мы мигом. (Чинит.) А я, дед, нынче страху натерпелся. Привели в милицию, говорят – вор!

Дед (отпрыгивает). Кто?

Монтер. Да я. Кто же еще? Понимаешь, зашел к нам с утра жилец один. А ему ребята дрель ручную продали. За рупь.

Дед. Дрель – за рупь? Она ж десятку стоит!

Монтер. У нас совесть есть или нет? Ему ж не свою продали, а жэковскую. А они говорят: ты продал! Да я чихал на этот рупь. Мне вон, к кому ни приду, все целковый суют. Ты, небось, тоже не обидишь.

Дед (под нос). Жди больше.

Монтер. Чего?

Дед. Ничего. Проехали.

Монтер. Ну вот. А они – вор! Да если б я красть хотел, разве б я в жэк полез? Вон у тебя, небось, не в пример больше…

Дед (торопливо). Да у меня и нет ничего. И не было. Голытьба. Штаны драные.

Монтер. А в шкафу, а?.. Потрясти – так наберется.

Дед (с готовностью). Да уж трясли, сынок. Не один раз. До крошки вытрясли.

Монтер. Ништо. Тряхануть – еще посыплется. Ну, все, дед, починили. Теперь проверять будем. (Втыкает вилку в розетку – треск, искры, полная темнота.)

Дед. Сынок, ты где? Сынок? Эй! Ты чего там делаешь? Стой! Стой, говорю! Караул! Грабют!

Монтер зажигает карманный фонарь. В его луче дед прижался к шкафу, раскинув руки.

Монтер. Дед, ты чего?

Дед (шепотом). Грабют…

Монтер. Кого?

Дед. Меня.

Монтер. Ну, дед, весельчак. Да на кой мне тебя грабить?

Дед. А чего свет потушил?

Монтер. «Чего», «чего»… Замыкание – вот чего!

Дед. Замыкание… Так я тебе и поверил. (Кричит.) Дай фонарь! Я держать буду. (Вырывает фонарь, светит монтеру в лицо.) Чини! Чтоб сейчас свет был.

Монтер встает на стул, ковыряется в щитке с приборами. Зажигается лампочка.

(Радостно.) Все, сынок, починил. Беги домой.

Монтер. Чего починил?

Дед. Свет. Горит. Хорошо. Ярко. Ух и руки у тебя… Большое спасибо. (Подталкивает монтера к двери.)

Монтер (удивленно). А утюг?

Дед. Плюнь. Забудь. Он и не стоит того, чтоб его чинили.

Монтер. Как знаешь. (Протягивает руку.) Ну, давай!

Дед (подозрительно). Чего давай?

Монтер. Давай пять!

Дед. Старыми или новыми?

Монтер. Руку давай. Прощаться будем.

Дед (радостно). Руку? Руку на! Хоть всю. (Трясет монтеру руку, подводит его к дверям.)

Монтер (смотрит на свою ладонь, потом на деда, потом опять на ладонь; чуть растерянно). Мне вон, к кому ни приду, целковый все суют. Аж неудобно…

Дед. Неудобно! Ой как неудобно, сынок. И не говори. Стыдно!

Монтер (в дверях). Не, дед. Не могу уйти, утюг нечиненый оставить. Совесть рабочая не позволяет. Человек меня звал, надо человеку помочь.

Дед (быстро). Не надо. (Хочет закрыть дверь.)

Монтер (решительно оттирает деда). Надо! (Берет утюг.) Во. Провод у него голый. Тут и замыкает. Это мы, дед, враз. Чихнуть не успеешь. (Чинит.) Представляешь, целый день продержали, сорвали весь заработок. Я им говорю: чего в жэке брать-то? Трубу ржавую, кран ломаный? Вот у тебя, дед, другое дело. Шкаф вон красного дерева.

Дед (быстро). Фанера крашеная.

Монтер. Сундук с барахлом.

Дед. Газеты. Одни газеты. Подшивки за многие годы.

Монтер. Не, дед, зря они меня обижали, зря! У тебя хоть резон есть: свези да продай. (Мечтательно.) Тут на хорошую гулянку потянет… Ну все, дед, починили. Будем пробовать.

Дед. Может, не надо?

Монтер. Как – не надо? А проверить?.. (Включает вилку в розетку – искры, треск, полная темнота.)

Дед. Сынок? Ты где?.. Ой, кто это? Стой! Не пущу! Грабють!

Зажигается лампочка. Монтер стоит на стуле, дед лежит поперек сундука, обхватив его руками.

Монтер. Дед, ты чего?

Дед (моргая). Лежу.

Монтер. Чего лежишь?

Дед. После обеда. Врач велел.

Монтер (слезая со стула). Одурел, дед? Ишь, обхватил. Боишься за добро-то?

Дед (независимо). Газеты у меня там. Вся история наша в цифрах и фотографиях. Ну, все, сынок. Свет есть. Молодец, иди домой.

Монтер. Не, дед, мне домой рано. Меня дружки ждут, понимаешь?

Дед. Не-а.

Монтер. Тогда будем чинить.

Дед. Не будем. (Тянет утюг к себе.)

Монтер. А я говорю – будем! (Вырывает утюг, угрожающе им помахивает.) Ну, чего у тебя с ним?

Дед (боязливо). А ничего. Гладит. Только деньги, зараза, жрет. Я уж его через раз в розетку втыкаю. Раз так, раз на газу.

Монтер. Чего?

Дед. На газу. Он накалится, красный весь, – я и глажу.

Монтер. Дед!

Дед. Ой?

Монтер. Ты ж его испортил. Кто же на газ электрический утюг ставит?

Дед. А я через раз, через раз.

Монтер (садится на стул). Ну, дед, порадовал ты меня. (Потряс утюг, там что-то бренчит.) Все равно починю. Я не я буду. (Чинит.) А ты, дед, дал бы воды попить. В горле сухость одна. Слышь, принеси с кухни.

Дед (наивно). Кто?

Монтер. Ты.

Дед. А нету. Нету воды.

Монтер. А где она?

Дед. Отключили. С утра еще. Тоже чинят. Лифт чинят, газ чинят, воду чинят – за что только деньги берут, дьяволы. Иди, сынок, домой. Там и напьешься.

Монтер (грустно). Дома не напьешься. Жена не даст. (Весело.) Ну, вот и починили утюжок. У нас это мигом.

Дед (загораживает розетку). Не включай!

Монтер. Почему?

Дед. Запрещаю!

Монтер. С чего это?

Дед. С того. Знаю я тебя: опять свет погасишь.

Монтер. Плохо ты меня знаешь. Работа – на века. (Включает вилку в розетку – треск, искры, полная темнота.)

Дед. Стой! Ты куда? Зачем? Не позволю! Караул! Помогите!

Зажигается лампочка. Монтер, стоя на стуле, оглядывается вокруг. Деда в комнате нет.

Монтер. Дед, ты где? Дедусь! Вот старый хрыч, смылся куда-то. Ну и ладно, не больно нужен. (Слезает со стула, собирает чемоданчик, толкает дверь. Дверь не открывается.) Ты гляди – дверь запер. Ну не паразит? Ты ему добро делаешь, а он тебе – пакости. (Отходит от двери, прохаживается по комнате.) И чего он так боится? Что у него тут, миллионы? (Останавливается у шкафа.) Нешто взглянуть, а?.. И взгляну! Не будет в следующий раз из дома убегать. (Берет отвертку, ковыряется в замке, дверца открывается. Монтер заглядывает внутрь.) Батюшки, что делается! Чистый «Эрмитаж». (Достает из шкафа большую фарфоровую вазу, разглядывает, ставит в угол. Вытаскивает картину в позолоченной раме, вешает на стенку.)

Постепенно комната приобретает совершенно другой вид. Стол покрывается синей бархатной скатертью, возле стола появляются два старинных кресла. На стене – овальное зеркало, на потолке – хрустальная люстра. Монтер с восхищением оглядывает дело своих рук, садится на стул и снова начинает чинить утюг. С наружной стороны в замке елозит ключ, дверь открывается.

Дед. Вот он, старшина, бери его… (Внезапно осекается, с удивлением разглядывает свою комнату.)

Старшина. Участковый уполномоченный Крутов. Ваши документы…

Монтер протягивает паспорт.

Та-ак… Тишкин Сергей Фомич. Что-то фамилия знакомая. Это не вас утром в милицию приводили?

Монтер (нехотя). Меня.

Старшина. Понятненько. А теперь, значит, по квартирам пошли шуровать?

Монтер. Никуда я не пошел. Меня вот этот стрючок старый вызвал.

Старшина. Тишкин, выбирайте выражения!

Монтер. Я выбираю. Когда не выбираю, я не так выражаюсь.

Старшина (деду). Вы его вызывали?

Дед (еще не придя в себя.) Угу.

Старшина. Какие имеете претензии? Что-нибудь исчезло?

Дед. Никак нет, не исчезло. Появилось.

Старшина. Вы что, шутки шутите? Зачем меня пригласили?

Дед. Того… Испугался… Что пропадет. Больно личность подозрительная.

Старшина. Пропадет – будем искать. А раньше времени паниковать нечего. Счастливо оставаться. (Козырнув, направляется к двери.)

Дед. Сынок, погоди! Посиди тут, покуда он не ушел. Покури.

Старшина. Гражданин, я к вам не курить пришел. Я на службе. А в следующий раз за ложный вызов будете нести ответственность. (Молодцевато разворачивается, уходит.)

Монтер. Эх ты, сквалыга! Утюг на газу. Да с таким богатством десяток утюгов можно купить.

Дед. Ишь разлетелся, десяток!

Монтер. А то?.. Сидишь на добре, как Кощей. Куда копишь-то? В гробу карманов нет.

Дед. А ты откуда знаешь? На экскурсии там был?

Монтер. Я и без экскурсии тебе скажу: на том свете деньги отменили. Так что не жалей, трать на этом.

Дед. Ага, сейчас начну. Обуваться побежал.

Монтер. Глупый ты человек. Сам посуди: сколько тебе годков осталось? От силы пяток.

Дед. Это никто не знает. Может, и десять.

Монтер. Да хоть двадцать! Мне не жалко. Спал бы на мягком, ел бы вкусно, картину вон смотрел…

Дед. Нельзя. У нее от света краски тускнеют.

Монтер. Ну и черт с ней! Реставрируют потом. Человек от жизни должен получать удовольствие.

Дед. Вроде тебя, что ли?

Монтер. Хотя бы. У меня рупь есть – вот и доволен, трешник есть – я и счастлив. А ты вон помирать будешь – никто и не вспомнит.

Дед (грустно). Так уж и никто?

Монтер. Никто.

Дед. А ежели я, к примеру, конечно, тебе эту люстру завещаю, вспомнишь меня?

Монтер. Мне, дед, завещать бесполезно. Все одно – пропью.

Дед. И кресла?

Монтер. И кресла.

Дед. И картину?

Монтер. Все пропью, что продать можно.

Дед (неожиданно). Ну и черт с тобой! Больно нужны мне твои воспоминания. Ты мне лучше скажи: утюг мой починил?

Монтер. А как же? Золотые руки. Сто лет не сломается. Гляди! (Втыкает вилку в розетку – треск, искры, полная темнота.)

Дед. Стой! Погоди! Стой, говорю! Сынок, сынок, ты где? Грабють!

Зажигается лампочка. Монтер, стоя на стуле, оглядывает комнату. Люстры нет, кресел нет, картины нет – ничего нет. Сундук придвинут к дверце шкафа. На сундуке сидит дед, болтает ногами.

Монтер (со стула). Дед, а где люстра?

Дед. Какая люстра?

Монтер. Хрустальная.

Дед. Да что ты! Откуда хрустальная? Стекляшки. Тьфу – и только.

Монтер. Ну и где они?

Дед. Разбились.

Монтер. Когда?

Дед. Давно. В войну еще. Фугаской садануло.

Монтер (обалдело). В эту войну?

Дед. В империалистическую.

Монтер. Тогда еще фугасок не было.

Дед. Фугасок не было – люстры были.

Монтер (слезает со стула). А ваза?

Дед. Какая ваза? Не было вазы.

Монтер. Ну а картина-то, картина была?

Дед. Да что ты, сынок, опомнись. Тебя, видать, током стукнуло – вот и мерещится.

Стук в дверь.

Кто там?

Старшина. Откройте, милиция.

Монтер поспешно открывает. Входит старшина.

Старшина. Извините, планшет у вас забыл. (Осекается, с недоумением разглядывает пустую комнату.) Та-ак… Вот теперь пропало.

Монтер. Вот и я говорю: пропало.

Старшина. Вас пока не спрашивают. (Деду.) Кого подозреваете?

Дед. В чем?

Старшина. В краже вещей.

Дед. Каких вещей?

Старшина. Ваших вещей!

Дед. А ничего и не было. На полу сплю, на полу и ем. Голытьба.

Старшина. Постойте! А когда я приходил, тоже ничего не было?

Дед. А ты когда приходил?

Старшина. Пять минут назад.

Дед. Не было. Годков сорок назад все было. Тогда бы и приходил.

Старшина (растерянно). Значит, жалоб никаких не имеете?

Дед. Что ты, милый, какие жалобы? Жизнь-то замечательная!

Старшина. Тогда счастливо оставаться. (Берет планшет, идет к двери.)

Дед. Не туда, сынок. Там туалет.

Старшина. Извините. (Неловко поворачивается, уходит.)

Монтер. Дед, а где утюг?

Дед. Какой утюг? Не было никакого утюга.

Монтер. Врешь! Тут стоял. Только что. Раз так, раз на газу.

Дед. Померещилось. Не было у меня утюга.

Монтер (резко). Врешь ты все, скупердяй! Я этот утюг на всю жизнь запомню! Его ни починить, ни продать. (Берет чемоданчик.) Эх ты, рабочему человеку рупь пожалел. (Подходит к двери.) Вот увидишь, дед: помрешь – никто и не вспомнит! (Уходит.)

Дед (поспешно задвигает на двери все засовы). Фу-у… Ну и денек выдался. Столько лет таился – и на тебе, всему свету открылся. А все из-за него, из-за утюга проклятого! (Достает утюг из сундука, трясет, там что-то бренчит.) Ну нет, шалишь! Ты меня еще вспомнишь, непременно вспомнишь! (Садится к столу, берется за перо.) Находясь в здравом уме и доброй памяти, завещаю свой утюг поломанный монтеру Тишкину из жэка номер шестнадцать. (Откладывает перо, торжественно.) Чтобы жил и помнил!