– Простите, вы директор магазина?
– Да. А что вы хотите?
– Видите ли, я недавно квартиру получил. Вот я и хотел узнать, нельзя ли мне гарнитур приобрести, в порядке исключения…
– А почему мы для вас должны делать исключение? У нас, дорогой товарищ, все равны. Возьмите открытку, запишитесь и ждите в порядке общей очереди.
– Это я знаю… Но Сергей Андреевич говорил, что вы можете помочь.
– Так вы от Сергея Андреевича?.. Что ж вы сразу не сказали?.. Ладно, что-нибудь придумаем… Румынский вам подойдет?
– Я бы хотел югославский.
– Нет, это никак нельзя. У нас, кто от Сергея Андреевича, все равны. Только румынский.
– Странно… Серафима Юрьевна ясно намекала, что у вас есть югославские.
– Серафима Юрьевна, говорите?.. Это другое дело. Серафима Юрьевна это не Сергей Андреевич. Сделаем вам югославский, в порядке исключения. Полированный, со светлой обивкой.
– Видите ли, мы с женой хотели неполированный. И с темной обивкой.
– Ничего не могу сделать. У нас, кто от Серафимы Юрьевны, все равны. Все со светлой. И полированные.
– Вы меня просто удивляете. Иван Кузьмич же твердо обещал, что будет неполированный.
– Сам Иван Кузьмич?.. Голубчик, ну что же вы все ходите вокруг да около? Раз Иван Кузьмич – тогда конечно. Неполированный, с темной обивкой. У нас, кто от Ивана Кузьмича, все равны. Вот вам квитанция, идите в кассу. Ну, что вы на меня смотрите?.. Оплачивайте!
– Эх вы… «Все равны». И не стыдно вам?
– Что?.. Не понимаю.
– А что тут понимать?.. Безобразие. Самое обыкновенное безобразие.
– Слушайте, не морочьте голову. Вы берете гарнитур или нет?
– Не нужен мне никакой гарнитур.
– А зачем же вы тогда пришли?
– Познакомиться. Статью я пишу о продаже мебели в магазинах.
– Постойте, вы что же, журналист?
– Вот именно, журналист. Из областной газеты.
– Так вы, значит, из газеты? От Петра Петровича?! Что же вы сразу не сказали?.. Тогда вам еще полагается столик под телевизор.
– Не нужен мне никакой столик!
– Нет-нет, голубчик, и не спорьте. Гарнитур и столик. У нас, кто от Петра Петровича, все равны!