– Простите, вы директор магазина?

– Да. А что вы хотите?

– Видите ли, я недавно квартиру получил. Вот я и хотел узнать, нельзя ли мне гарнитур приобрести, в порядке исключения…

– А почему мы для вас должны делать исключение? У нас, дорогой товарищ, все равны. Возьмите открытку, запишитесь и ждите в порядке общей очереди.

– Это я знаю… Но Сергей Андреевич говорил, что вы можете помочь.

– Так вы от Сергея Андреевича?.. Что ж вы сразу не сказали?.. Ладно, что-нибудь придумаем… Румынский вам подойдет?

– Я бы хотел югославский.

– Нет, это никак нельзя. У нас, кто от Сергея Андреевича, все равны. Только румынский.

– Странно… Серафима Юрьевна ясно намекала, что у вас есть югославские.

– Серафима Юрьевна, говорите?.. Это другое дело. Серафима Юрьевна это не Сергей Андреевич. Сделаем вам югославский, в порядке исключения. Полированный, со светлой обивкой.

– Видите ли, мы с женой хотели неполированный. И с темной обивкой.

– Ничего не могу сделать. У нас, кто от Серафимы Юрьевны, все равны. Все со светлой. И полированные.

– Вы меня просто удивляете. Иван Кузьмич же твердо обещал, что будет неполированный.

– Сам Иван Кузьмич?.. Голубчик, ну что же вы все ходите вокруг да около? Раз Иван Кузьмич – тогда конечно. Неполированный, с темной обивкой. У нас, кто от Ивана Кузьмича, все равны. Вот вам квитанция, идите в кассу. Ну, что вы на меня смотрите?.. Оплачивайте!

– Эх вы… «Все равны». И не стыдно вам?

– Что?.. Не понимаю.

– А что тут понимать?.. Безобразие. Самое обыкновенное безобразие.

– Слушайте, не морочьте голову. Вы берете гарнитур или нет?

– Не нужен мне никакой гарнитур.

– А зачем же вы тогда пришли?

– Познакомиться. Статью я пишу о продаже мебели в магазинах.

– Постойте, вы что же, журналист?

– Вот именно, журналист. Из областной газеты.

– Так вы, значит, из газеты? От Петра Петровича?! Что же вы сразу не сказали?.. Тогда вам еще полагается столик под телевизор.

– Не нужен мне никакой столик!

– Нет-нет, голубчик, и не спорьте. Гарнитур и столик. У нас, кто от Петра Петровича, все равны!